Select Language:

• О клубе
• Новости легиона
• Фото и видео
• Предметы реконструкции
• Статьи
• История и археология
• Викторины
• Участники
• Друзья
• Контакты
• Поиск

Случайные фото:

Историография Legio V Macedonica

О характере похода легата Тиберия Плавтия сильвана в Таврику

    Наличие в Хараксе керамических клейм Равеннской эскадры, активизация римской политики по отношению к Боспору, которая отразилась на типологии боспорских монет времени правления Котиса I (Зубарь, 1998, с. 38-39), заключение мира с Парфией и последовавшее за этим превращение независимого до этого царства Понт в римскую провинцию (Suet. Nero, 18; Ios. Flav. Bell. Jud., II, 16, 4) - все это позволяет сузить ранее предложенную датировку похода Плавтия Сильвана в Таврику и отнести его к 63-64 гг. Причем римские военнослужащие какое-то время могли дислоцироваться как в Херсонесе, так и на территории Харакса, о чем свидетельствуют керамические клейма Равеннской эскадры и цитировавшееся сообщение Иосифа Флавия (Ios. Flav. Bell. Jud., II, 16, 4).

    Крайне ограниченное количество прямых источников по вопросу о походе Плавтия Сильвана в Таврику привело к тому, что характер этой экспедиции определялся исследователями по-разному. Н. И. Репников полагал, что она носила исключительно морской характер (Репников, 1941, с. 123). К.Э. Гриневич и Д. Пиппиди считали, что легат Мезии ограничился лишь дипломатическими мероприятиями, подкрепленными демонстрацией римского военного флота (Гриневич, 1947, с. 232; Pippidi, 1955, р. 378-380). А В.Н. Дьяков указывал, что военная экспедиция Плавтия Сильвана носила комбинированных характер и в ней, помимо военных кораблей, участвовали сухопутные войска (Дьяков, 1941, с. 92). Позднее С.Б. Буйских, базируясь на ошибочной интерпретации ряда археологический памятников в Нижнем Побужье и, несмотря на наличие специальных работ по этому вопросу (подр. см.: Зубар, 1988, с. 19-27) (5), считал возможным писать о продвижении римских войск под командованием Т. Плавтия Сильвана сухопутным путем через территорию Ольвийского государства и степную зону Северного Причерноморья в Таврику (Буйских, 1989, с. 24-25; 1991, с. 67-68, 87-88, 131). Учитывая, что точка зрения С.Б. Буйских уже нашла отражение в специальной литературе и обобщающих трудах по древней истории Украины (Крапивина, 1993, с. 148; 1998, с. 402), необходимо на характере експедиции Плавтия Сильвана остановиться еще раз и рассмотреть все имеющиеся в наличии источники.

    В свое время В.Н. Дьяков совершенно справедливо определил один эпиграфический памятник, обнаруженный в Херсонесе (IOSPE, I2, № 369), в качестве части почетного декрета в честь Плавтия Сильвана (Дьяков, 1941, с. 92). С точки зрения М.И. Ростовцева, в начале сохранившегося фрагмента упоминается ежегодная дань, которую город выплачивал скифам (Ростовцев, 1916, с. 14). Но Э.И. Соломоник указала, что термин komidas имел и другие значения, как, например, в херсонесском декрете, где речь шла о нападении варваров на жителей города во время "несения" (komidan) Диониса (IOSPE, I2, № 343). В пользу такой интерпретации свидетельствуют ближайшие строки надписи, где указано, что события происходили вдали от города (Соломоник, 1984, с. 9-10). Затем в надписи рассказывается о скифском царе, который с войском из скифов, сарматов и их союзников напал, буквально "налетел", на город, что стало причиной пожаров на хоре. Далее в декрете говорится, что чествуемый, который прибыл на 12 день, осуществил меры по защите города и его хоры. В конце упоминаются какие-то переговоры с царем варваров, хотя Э.И. Соломоник и не исключает иного восстановления конца декрета.

    М.И. Ростовцев полагал, что этот фрагментированный декрет следует относить ко времени, предшествующему экспедиции Плавтия Сильвана. На том основании, что за 12 дней помощь могла прийти сухопутным путем только из Пантикапея, он считал возможным атрибутировать этот памятник в качестве декрета в честь какого-то боспорского царя (Ростовцев, 1916, с. 14). Но из текста декрета вовсе не следует, что помощь Херсонесу была оказана сухопутным путем. Напротив, развитие внешнеполитической обстановки в Северном Причерноморье и активизация в это время варварского населения Таврики скорее всего указывает на то, что помощь городу пришла морем.

     В связи с этим необходимо обратить внимание на сообщение перипла Псевдо-Скилака, где, в частности, говорится, что от "... Истра до Бараньего лба три дня и три ночи прямого (выделено мною - В.З.) пути...", а от "...Бараньего лба до Пантикапея день и ночь пути" (Ps-Scyl., 68. Пер. В.В. Латышева) (6). Если учесть, что римские корабли с войсками использовали не прямой путь через Черное море, а плыли вдоль берега, что приблизительно вдвое дольше, то от границ Мезии до Херсонеса около 12 дней пути, о чем и говорится в декрете (7). Дополнительным, хотя и косвенным аргументом в пользу сделанного вывода может служить итинерарий начала III в. на щите парфянского лучника из Дура-Европос (Cumont, 1926, р. 1-5; Бешевлиев, 1985, с. 2, oбр. 1). В данном случае для нас важны не конкретные пункты на этой карте, атрибуция которых дискутируется (Unden, 1932, S. 117-118; Беляев, 1968, с. 135, прим. 35), а тот исключительно важный факт, что итинерарий служил руководством именно для плавания вдоль западного побережья Черного моря до Херсонеса и далее на Кавказ (Ельницкий, 1937, с. 244; Подосинов, 1999, с. 237-240).