20 february 2018 | |
Другой Август Историк Яков Межерицкий об образовании Октавиана Августа, культуре эпохи Римской империи и семейной истории первого римского "императора". Часть I. Две тысячи лет прошло с тех пор, как современники начали подводить итоги деятельности основателя Римской империи — Октавиана Августа (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). [2] Тацит передал толки, ходившие по Риму после смерти принцепса. Одни превозносили его, другие осуждали (Tac. ann. I. 9 sq.). Образ, складывающийся из сообщений этого и других античных авторов, неоднозначен. За строками исторических сочинений и биографии Светония угадывается осознание значимости и признание заслуг. Но даже несмотря на изрядные порции славословий у Вергилия и Горация, Николая Дамасского и Веллея Патеркула, Август — отнюдь не типичный герой. На фоне таких ярких фигур, как Помпей, Цезарь, Цицерон он выглядит скорее бесцветным. Главный соперник, Антоний, третировал юного Цезаря Октавиана как неопытного мальчишку, только и имевшего в своем багаже, что имя покойного диктатора.[3] Август представляется посредственностью, вначале благодаря стечению обстоятельств оказавшейся на гребне событий, а затем хитростью, помноженной на неразборчивость в средствах, пришедшей к власти; властолюбец, тщедушный и болезненный,[4] в моменты опасности проявлявший трусость,[5] расчетливый интриган, даже с собственной супругой беседовавший по конспекту. [6] Эта традиция, не в последнюю очередь благодаря авторитету Тацита, оказалась господствующей и в новой историографии. Вслед за Т. Моммзеном,[7] а потом и Р. Саймом, критики часто не видят в Августе крупной исторической личности, признавая в нем в лучшем случае непревзойденного мастера пропаганды.[8] Главный недостаток таких реконструкций заключается в том, что только камуфляжем не объяснить серьезных достижений Августа в области государственного строительства: техника исполнения не могла заменить содержание. При значительных, революционных изменениях в обществе, при проведении глубоких реформ невозможно ограничиться ссылкой на «основные инстинкты»: честолюбие, властолюбие и даже на более «высокий» мотив — желание прославиться и войти в историю. Это несоответствие отметил и попытался устранить С. Л. Утченко. Он указал на «редкий, вернее, даже исключительный, случай огромного несоответствия, разрыва между ничтожеством деятеля и величием содеянного» в изображении новой историографии. Сам Утченко снимал это противоречие признанием «политического гения Августа — явления почти устрашающего». В трактовке исследователя этот «гений» сводился к «дальновидному расчету», «окрыленному блестящей интуицией». [9] Несмотря на обилие исследований, восстанавливающих ход интересующих нас событий, а также множество новых биографий Августа, некоторые стороны его личности, которые важны для ответа на поставленные вопросы, освещены недостаточно. Даже в самых подробных и добротных жизнеописаниях если и говорится о воспитании и образовании будущего императора, то очень бегло. К тому же рассмотрение темы заканчивается моментом гибели Юлия Цезаря. [10] Отчасти это можно объяснить тем, что сохранившаяся часть «Жизнеописания Цезаря» Николая Дамасского обрывается на событиях октября 44 г. до н. э. Большинство биографов предполагают, что после мартовских ид, когда началась борьба за власть, круг интересов Октавиана ограничился войнами, интригами и «пропагандой», так что думать о каких-либо «высоких материях» политику было уже некогда. Имеющиеся данные дают возможность увидеть, что это не так. Прежде всего, не вызывает сомнения, что настоящий политик и государственный деятель не может состояться без цельной и устойчивой системы убеждений и взглядов. Условием серьезных политических реформ должно быть ясное понимание целей и задач (которые могут корректироваться по мере изменения обстановки). А это означает, что для понимания отдельных решений, мероприятий и, особенно, преобразований как реализации единого замысла, необходимо иметь представление о мировоззрении исторического деятеля, а также о его жизненных ценностях, кругозоре и общей культуре. В данном случае мы попытаемся выяснить, под влиянием каких факторов формировалось мировоззрение будущего основателя Римской империи. Был ли это только честолюбец, любой ценой стремившийся к власти, или также мыслящий государственный деятель, поставивший своей задачей претворение в жизнь неких идеалов или планов политических преобразований? В свою очередь, это предоставит возможность лучше понять саму сущность основанного Августом нового государственного устройства. Тацит в «Диалоге об ораторах» приводит воспитание Августа его матерью Атией в качестве образца. Это было строгое и требовательное отношение к сыну, способствовавшее усвоению наук и успехам в других важных занятиях (Tac. dial. 28. 5). Значительная роль матери в домашнем воспитании детей не являлась исключением, хотя источники скупо освещают эту сторону жизни римской фамилии.[11] В данном случае можно довериться свидетельству Тацита — придирчивого судьи и язвительного критика Августа, тем более что оно хорошо согласуется с сообщениями Николая Дамасского, подробно рассказавшего о воспитании будущего императора. [12] В сохранившихся извлечениях из «Жизнеописания Цезаря» мать Октавия упоминается чаще, чем какое бы то ни было другое лицо, — около двух десятков раз. Первые месяцы после рождения Октавий жил в доме родителей в небольшом италийском городке Велитры. [13] Плебейский род Октавиев происходил из муниципальной знати. Отец будущего императора, Гай Октавий, переселился в Рим и добился претуры (61 г.). После военной победы в Македонии он хотел баллотироваться на консульских выборах, но вскоре заболел и умер (нач. 58 г.).[14] Мальчик с матерью вернулись в Велитры, но после того как она вступила в новый брак, он проводил большую часть времени в доме своей бабки по матери. Это была Юлия, сестра Юлия Цезаря.[15] Патрицианский род Юлиев, хотя к тому времени не очень богатый, возводил свое происхождение к Энею (и его сыну Юлу) и Венере. Юлий Цезарь был уже одним из первых людей в государстве. В год рождения Октавия (63) он стал верховным понтификом, в 59 г. — консулом и заключил политический союз с Помпеем и Крассом (первый триумвират), а в следующем отправился завоевывать Галлию (58—51 гг.). В доме Юлии мальчик усваивал правила римского высшего света. После смерти бабушки (51 г.) и с началом развязанной Цезарем гражданской войны Октавий прибыл в Велитры, где жил с матерью и ее вторым мужем Луцием Марцием Филиппом, консуляром, принадлежавшим к нобилитету.[16] Возможно, мать и отчим были не в восторге от некоторых привычек отрока, приобретенных в аристократическом доме Юлиев. Во всяком случае, они со всей серьезностью взялись за его воспитание в староиталийском духе.[17] Родители внимательно следили за поведением Октавия, ежедневно спрашивая учителей и слуг о поведении сына (Nik. Dam. 127. 5). Немногое изменилось по достижении совершеннолетия, когда мальчик в возрасте 15 лет надел тогу. «Мать его все так же не позволяла ему выходить из дома куда-либо, кроме тех мест, куда он ходил раньше, когда был ребенком… Только по закону он был мужчиной, а во всем остальном оставался на положении ребенка» (ibid. 127. 10—11). Подчеркивая воздержность Октавия также в молодежных развлечениях, скромность в целом (ibid. 128. 28 f., 136; 130. 44), Николай Дамасский, в соответствии с замыслом своего сочинения, противопоставлял поведение и моральный облик будущего принцепса распущенности его коллеги по триумвирату (не называя имени Антония). [18] Примечания: 2. Будущий император родился 23 сентября 63 г. до н. э. как Гай Октавий. Светоний называет имя при рождении: Гай Октавий Фурин / Caius Octavius Thurinus, Кассий Дион — Гай Октавий Кайпий / Gaius Octavius Kaipias (Suet. Aug. 1—7; Dio XLV. 1. 1). После посмертного усыновления диктатором Юлием Цезарем в 44 г. его имя стало Гай Юлий Цезарь Октавиан (Caius Iulius Caesar Octavianus). В начале 27 г. до н. э. сенат даровал Октавиану имя «Август». Во 2 г. до н. э. ему преподнесли почетный титул «Отец отечества», так что официальное имя вплоть до смерти 19 августа 14 г. н. э. было: Император Цезарь Август, сын божественного (Юлия), Отец отечества (Imperator Caesar Augustus divi filius pater patriae), cf.: Kienast D. Augustus. Darmstadt, 2009. — S. 1 ff. 3. Cic. Phil. XIII. 24 sq. Цицерон процитировал письмо Антония консулам Гирцию и Пансе. 4. О болезненности Октавия особенно подробно рассказывает Светоний (Suet. 80—83). 5. Источниками таких сведений были слухи, исходившие из лагеря Антония накануне и в период Актийской войны. См., напр, анекдоты о сражении при Галльском форуме в апреле 43 г. (Suet. Aug. 10. 4—11, comp.: Tac. ann. I. 10. 2) или о трехдневном пребывании Октавиана в болоте во время битвы при Филиппах (Plin. n. h. VII. 148). 6. Сравн.: Suet. Aug. 84. 2. 7. В своем курсе лекций Моммзен высоко ставил «гениального» Юлия Цезаря и скромно оценивал личность Августа, пусть признавая его заслуги. См.: Mommsen Th. R?mische Kaisergeschichte. Nach den Vorlesungsmitschriften von S. und P. Hensel 1882/86. Hrsg. von B. und A. Demandt. M?nchen, 1992. — S. 67—144. 8. Типичные оценки обобщил И. Ш. Шифман: «…Это виртуоз лицемерия, постоянно приспосабливавшийся к изменявшимся жизненным обстоятельствам; это посредственность, подхватывавшая и усваивавшая чужие идеи и лозунги, … это расчетливый политик, неуклонно стремившийся к достижению единовластия…». Сам автор оценивал Августа иначе. Отметив, что «он был человеком, оказавшемся вовремя на своем месте», Шифман продолжил: «Его общественно-политическая деятельность полностью соответствовала требованиям эпохи, именно ему принадлежат оптимальные решения… социальных проблем Римского государства, и именно поэтому Август как общественный, политический, государственный деятель превосходит своих современников — не только таких, как Помпей или Антоний, но и таких блестящих людей, как Цицерон или Цезарь» (Шифман И. Ш. Цезарь Август. — Л., 1990. — С. 6). Этой высокой оценке противоречит оценка «республиканизма» как обмана. Об урегулировании 13 января 27 г. Шифман пишет: «Конечно, эта комедия никого не могла обмануть…» (С. 96). Историографические обзоры: Машкин Н. А. Принципат Августа. — М.—Л., 1949. Раздел «Принципат в историографии нового и новейшего времени». — С. 338—376; Межерицкий Я. Ю. «Республиканская монархия»: метаморфозы идеологии и политики императора Августа. — М.; Калуга, 1994 (далее: РМА). — С. 33—112; его же. «Восстановленная республика»... — Гл. II. С. 59—122. 9. Утченко С. Л. Древний Рим. События. Люди. Идеи. — М., 1969. — С. 194—195 и слл. 10. Не представляет в этом смысле исключения и самый подробный труд об Августе и его времени: Gardthausen V. Augustus und seine Zeit. Bd. 1. 1. Leipzig, 1891 (детские годы и образование: — S. 45—55.). См. также: Parker E. R. The education of heirs in the Julian-Claudian family // AJPh, LVII (No. 265). 1946. — P. 29—60, esp. 29—33 («обучение Октавиана с.37 завершилось со смертью Юлия Цезаря», хотя отмечено, что император навсегда сохранил интерес к наукам — С. 29, сравн. — С. 33); то же в работе: Bringmann K. Augustus. — S. 24—34 (раздел I. 2. Jugendjahre. Die Vorbereitung auf ein Leben f?r die Politik.) Указанные разделы работ Е. Р. Паркера и К. Брингмана дают самые общие сведения об образовании Октавия в детстве и юности. См. также: Cf.: Malitz J. «O puer qui omnia nomini debes». Zur Biographie Octavians bis zum Antritt seines Erbes // Gymnasium. Bd. 111. 2004. — S. 381—409. Специальное внимание личности Октавия-Августа уделил Цви Явец (Yavetz Z. Kaiser Augustus. — Hamburg. 2010. — S. 339—354), высоко оценивший его данные политика. 11. См.: Dixon S. Roman mother. — L., 1988. Конкретных сведений о воспитании и особенно образовании Октавия в раннем возрасте немного. Следует исходить из того, что содержание обучения подчинялось определенным сложившимся обычаям. Они описаны в ряде работ, в т. ч.: Rawson B. Children and childhood in Roman Italy. Oxford, 2003; Обзоры проблематики исследований и литературы (с библиографией) по различным стадиям и аспектам воспитания и обучения в Риме см. в сборнике: Peachin M. (ed.). The Oxford handbook of social relations in the Roman world. Oxf., 2011 (статьи J. Osgood, M. Horster, J. Connolly, J. Hann, J.-U. Krause). — P. 69—143, 623—642. 12. Nik. Dam. Bios Kaisaros. In: FGrH 2 A. Nr. 90. F. 125—130. — S. 324—430. Далее цитируется это сочинение Николая. При необходимости содержание сверялось с новым комментированным изданием: Malitz J. (Hrsg.) Nikolaos von Damaskos. Leben des Kaisers Augustus. Darmstadt, 2003, — при сохранении прежней нумерации. В русском переводе цит. по: Николай Дамасский. О жизни цезаря Августа и его воспитании. Пер. Е. Б. Веселаго // ВДИ. — 1960. — № 4. — С. 218—237. Данные Николая Дамасского существенно дополняются Светонием (Suet. Aug. 1—8), Кассием Дионом (XLV. 1—2), а также Веллеем Патеркулом (Vell. II. 59). 13. Местом рождения Октавия, будущего Августа, принято считать Рим, хотя мы не можем окончательно отвергнуть версию о Велитрах, которую сообщает Светоний. 14. Когда умер отец, Октавию было четыре года (Suet. Aug. 8. 1; comp. Vell. II. 59. 2). Сообщения об отце и его фамилии: Suet. Aug. 1. 4; Cic. Phil. III. 6. 15; Nik. Dam. Vita Caesaris 127. 7; Vell. II. 59. 2. 15. Iullus Nr. 546 // RE Hb. XIX. 1918. Sp. 894. 16. Nik. Dam. 127. 7. Подробнее об отчиме: F?ndling J. // NP. VII. 859. Цезарь перешел Рубикон 10/11 января 49 г. Октавий вернулся в Рим спустя два месяца, после бегства Помпея из Италии. 17. Светоний сообщает о маленькой детской комнате Октавия, похожей скорее на кладовую, в загородной усадьбе под Велитрами (Suet. Aug. 6. 1). 18. Важную роль играло стремление матери укрепить здоровье юноши (Nik. Dam. 128. 36). Возможно, панегирист несколько преувеличивает, пытаясь защитить своего героя от более поздних обвинений в сексуальной распущенности (см. особ. Nik. Dam. 127. 12; сравн. Suet. 68—71). автор: Яков Межерицкий - профессор, доктор исторических наук источник: postnauka.ru style="aa: 2; text-align:center;"> Автор заметки: Толкачёв Алексей (Санкт-Петербург) 8090 |